Случайно наткнулся на довольно свежую статью в газете "Наше Время" о Прохорове. Учитель рисования
В большинстве присутственных мест Песчанокопского района примечаю во время редакционных командировок картины, отменно выполненные маслом.
Пейзажи, натюрморты. Даже не специалисту ясно: писал их один и тот же мастер. Обнаружив такую работу и в кабинете главы района Рябцева, не могу не поинтересоваться именем автора. Николай Георгиевич не без гордости поясняет, что есть у них в селе Развильное художник Прохоров — местная знаменитость.
Земляки уважают его за изумительные картины и за многие десятилетия работы школьным учителем рисования. Среди учеников теперь есть даже члены Союза художников России.
Сам Александр Андреевич Прохоров, как оказалось, ни в каком творческом союзе не состоит. Так сложилась судьба. Когдато помешали недоброжелатели из числа титулованных коллег, но вспоминать об этом он вовсе не желает. А что собственными титулами, званиями и льготами не обзавелся, в столичные центры не перебрался, вовсе не жалеет.
— Приглашения разные были, да только именно здесь мне больше всего по душе. Выхожу спозаранку — над речкой туман плывет, сквозь него первые солнечные лучи тянутся. Это ли не счастье!
За окнами шумит дождь, и в мастерской Прохорова, приспособленной, видимо, из летней кухни, горит обыкновенная лампочка на витом шнуре. Даже при ее нещедром освещении работы художника наполнены солнечным светом, воздушной прозрачностью, безукоризненной чистотой цветовых оттенков. Словно написаны не маслом, а акварелью.
— Если бы можно было начать жизнь снова, — признается художник, — я бы серьезно занялся именно акварелью. Это такая тонкая штука, такое изящество, такая красота! В живописи акварель — высшая степень сложности. Далеко не каждому по плечу.
Из моих учеников были перспективные, но понастоящему акварель не покорил никто. Неплохо получалось у сына, да только не выбрал он живопись главным своим делом. А вот дочь, хоть и не в акварели, но пошлатаки по моим стопам. С отличием окончила Ростовское художественное училище имени Грекова, потом высшее художественное училище имени Мухиной…
Александр Андреевич сам после войны окончил с отличием именно Ростовское художественное училище, еще не называвшееся тогда Грековским. На выбор ему предлагали работать в Таганроге, Азове, Новочеркасске, Миллерово. А он посмотрел на карту и выбрал школу в неведомом селе Развильное. Понравилось, что есть там речка. К слову, тогда выпускникиотличники имели право продолжить учебу в Художественной академии СССР. Но Прохорова подвели некоторые обстоятельства биографии.
Его отца Андрея Гордеевича, происходившего из запорожских казаков, ветерана Первой мировой, в лихую годину мобилизовали под знамена батьки Махно, и стал он впоследствии для вождя всех времен и народов гражданином весьма неблагонадежным. Никто ведь не вспоминал, что махновцы и Перекоп брали вместе с красными бойцами, и белую гвардию Врангеля громили в Крыму. Многие годы семья только и ждала арестов да расстрелов.
И на юг потому перебралась, подальше от несчастливого ГуляйПоля. Ко всему, уже во время Великой Отечественной Саша Прохоров побывал в немецкой оккупации, что тоже считалось едва ли не предательством. Защищать Родину с оружием в руках ему не довелось. В первые дни войны он, назначенный военкоматовским коннонарочным, неудачно упал с лошади и сломал руку. То ли изза спешки, то ли изза неграмотности наложившего гипс фельдшера срослась она неправильно, действует плохо, тревожит по сей день.
— Академию я все же в «хрущевскую оттепель» окончил заочно, – вспоминает Александр Андреевич, – и тоже с отличием. Диплом написал о знаменитом донском художникепередвижнике Николае Дубовском. В Новочеркасском музее истории донского казачества сохранилось много его картин. Дипломную работу в Академии заметили, по рекомендации самого ректора я переработал ее, получилась монография. Ее издали в Москве…
Собственному творчеству сам художник дает оценку скромную. Считает, что чегото достиг лишь в пейзаже и натюрморте. А вот портреты, по его мнению, писать дозволено лишь тому, кто может делать это не хуже самого Крамского. У него же так не получается, потому их и не пишет. Однако я нахожу среди его работ очень хороший портрет молодой женщины.
— Особое вдохновение было. Это моя жена Лидия вскоре после нашей свадьбы, – немного смущается Прохоров. — Она тоже всю жизнь в школе проработала. Начинала пионервожатой. Портрет как раз того времени…
Серьезной живописью он смог заняться, только выйдя на заслуженный отдых. И совершенно неожиданно его работы стали востребованными, нашлись заказчики даже за рубежом. Турки, например, в Развильное к художнику сами приезжали. Есть теперь его полотна в Голландии, Соединенных Штатах.
Если десятилетиями он просто раздаривал свои картины и этюды, теперь они хоть какуюто отдачу дают. Между прочим, спросом пользуются и морские пейзажи, которые Александр Андреевич пишет по памяти. Когдато вместе с учителем географии он немало поколесил по Кавказу и Черноморскому побережью на велосипедах во время школьных каникул.
— Я вообще с раннего детства пробовал рисовать воду, лодки на ней. Мой дедушка по материнской линии Алексей Иванович Аверченко был почти неграмотным земледельцем села Гусарка Запорожской губернии. Места замечательные. Туда из Екатеринослава приезжал на пленэр какойто барин. Понаблюдав за его работой, дед Леша сам попробовал и стал вдруг писать маслом портреты, пейзажи, библейские сюжеты.
Многое получалось вполне профессионально. Видать, талантливый этот род Аверченко. Знаменитый писатель Аркадий Аверченко тоже из него произошел. Поглядел я в возрасте пяти лет на деда своего Лешу, на работы его и принялся малевать какието картинки на чем попало, на полях книжек, а живописью просто заболел. Болею ею и сегодня…
Юрий Иванов
Источник: http://www.nvgazeta.ru/education/949.html
Чайник 
А кто это сделал?
